Время хаоса

О клане

Клан Время хаоса зарегистрирован 9 июля 2008 года во главе с ~*MIHA*~.

Вторым главой клана стал kodru, который возглавляет клан по сегодняшний день.

Легенда Клана

Бывает светлое время суток, бывает и тёмное. Каждое из них имеет свои характерные черты и проявления и соответственно влияет на адептов Тьмы либо Света. Но существует ещё одна разновидность времени, незнакомая обывателям, пугающая тех, кто о ней наслышен, и сводящая с ума попавших в её объятия. Это время Хаоса, оно искажает обычный мир, преломляет течение реки Времени и изменяет всё изнутри. Никогда не знаешь, как и когда можешь попасть в этот временной водоворот и что принесёт сие – гибель, сумасшествие или откровение, кое позволит простым смертным вознеститсь на новую вершину…
Припозднившийся путник глянул вверх и хмыкнул. Попутчик, невысокого росточка щуплый старик, зябко поёжился и прошамкал:
-Надо бы ускорить шаг.
-Думаешь?
-Да, Михаил. Неизвестно, что нас может ожидать в этих местах. Мало ли. А вон там, впереди – поселение.
Спутник, гораздо более молодой, прищурился и посмотрел в указанную сторону. Точно, поселение. Тьфу, а он и не заметил.
-Всё равно до темноты вряд ли успеем. Вот неподалёку какие-то руины виднеются, там и заночуем.
Старичок вздрогнул.
-Ну уж нет. Это проклятое место.
-Да для тебя любые руины проклятое место! Я тут заночую – и баста! – и, не дожидаясь ответа, зашагал к развалинам. Старичок, перед тем как повернуть в сторону поселения, прокричал:
-Да? Думаешь, любое? Тут ранее монастырь стоял, его разрушили Боги. Слышишь? Боги! За то, что аббат посмел бросить им вызов! И ведь никто не выжил под развалинами, окромя сидевшей в подземелье ложно обвинённой девушки и симпатизировавшего ей молодого монаха. А вся остальная братия теперь проклята! И нет им покоя! И тебе не будет!..
Молодой странник отмахнулся от криков и предостережений попутчика и бодро зашагал к тому, что осталось от аббатства. Зрение нередко нас обманывает и, хотя руны мнились совсем рядом, путь до них занял довольно много времени. Воздух сгустился и похолодел, обменяв прозрачное дневное одеяние на сизо-сиреневую ткань.
Михаил, насвистывая, оглядел развалины – насколько позволяла темнота, и, выбрав местечко поудобнее, прислонил к обломку колонны заплечный мешок, приспосабливая под подушку и, с наслаждением вздохнув, растянулся прямо на плитах, уже проросших сорной травой. Что ж, не так всё и плохо. А назавтра…
Впрочем, зачем размышлять попусту? Михаило прозвищу Миха, отчаянный авантюрист и неунывающий странник, громко пожелал себе спокойной ночи и уснул без задних ног.

Сон слетел испуганной птицей и голова прояснилась неожиданно и скоро. Михаил раздражённо открыл сначала один глаз, а потом и второй. Гм. Руины выглядели как-то необычно. Стояло новолуние, и пространство вокруг освещалось лишь сиянием звёзд. Гость развалин приподнялся и в раздумьи потёр подбородок. Чем больше он всматривался, тем более необычным казалось окружающее.
Что-то не так…
Дохнуло холодом, тучи лениво задвигались по небу, и руины словно пришли в движение. Словно?..
Михаил со смятением заметил, что камни и обломки и впрямь зашевелились. Будто пробуждаясь, заворочались на месте, а потом закружились в непонятном и пугающе-безмолвном танце. Сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее, они начали соединяться, нестись вверх или, наоборот, закрепляться внизу, плиты вновь плотно пристали друг к другу, заставляя траву просто раствориться в воздухе как нечто чуждое и совершенно ненужное. Не прошло и пары минут, как руины превратились в длинный коридор, ухоженный и чистый, а по бокам, на стенах, между изваяниями то ли пророков, то ли святых, вспыхнули факелы, распространяя огонь. Лишь холодное дыхание ночи продолжало овевать это место.
Михаил почувствовал, как всё тело прошиб холодный пот. Словно червячок, проникла в мозг и заворочалась нехорошая такая мыслишка: “А что если старик оказался прав, и это место действительно проклято?”
Михаил принялся убеждать себя, что всё это – не более чем сон. И, когда почти поверил в это, вдали показалась группа монахов. Случайный гость едва успел спрятаться за одной из статуй. Святые братья прошли мимо. Призраки или…
Вроде как живые люди, из плоти и крови. Не прозрачные, ходят по полу, а не летают по воздуху. Но что-то в них не так. И не надо даже особо приглядываться, дабы понять что – глаза. Нереальные, нечеловеческие и даже не призрачные. Многие видывали магов с горящими глазами, зомби с пустыми глазницами и призраков с очами, полными потустороннего сияния. Но тут… тут имело место нечто совершенно иное. Пустые, словно бездна, провалы, зияющие непроглядной чернотой. Стоит лишь посмотреть в эти неживые и немёртвые глаза – и начинаешь ощущать, как тебя захватывает неведомая сила и пытается засосать в эту пустоту, вытянуть душу. Ни у одного мага или даже демона не бывает такого взгляда.
Михаил с трудом отвёл глаза и вжался в спасительную статую. Монахи молча прошагали мимо – и попавший в передрягу парень что было духу бросился в противоположную сторону. Уже не чувствовалось ни любопытства, ни удивления, ни даже страха, осталось лишь одно всепоглощающее желание – бежать. Бежать как можно дальше, без оглядки, из этого мрачного места. Всё равно куда – лишь бы подальше.
Чувство паники порой может сыграть злую шутку. Так и Михаил, увидев перед собой винтовую лестницу, бросился по ней сломя голову, не заметив, что она ведёт не вверх, но вниз. И, когда отдышался, увидел, что находится в подземелье. Сильный толчок сотряс строение и путник, вздрогнув, пришёл в себя.
Тёмные застенки – наверняка тут сидели пленники этого ныне несуществующего места. А вот, кстати, и они – кучка людей, испуганно жавшихся друг к другу в каменной клетке. Мороки? Фантомы?
Как ни странно – нет. Глаза их не являли собою пропасть тёмного всепоглощающего Ничто, но были самыми обычными – человеческими. И Михаил мог бы поклясться, что знает некоторых из них.
-Зубодробилка… ты, что ли?
Один из заключённых поднял голову.
-Миха?..
-Какого… что тут происходит? Что за тёмное колдовство?
Сидевший неподалёку хиловатый на вид парень в изодранной одежде, уныло ответил:
-Это не магия. Над этим местом довлеет проклятие, и мы скоро можем присоединиться к его бездушным обитателям. Не будь моё имя Septimus, коли оно не так.
-Монахам?
-Ну да…
Значит, старик-спутник не обманул, на аббатстве лежит какое-то проклятие. Миха вздохнул.
-И что нам делать?
-Выбираться, пока есть время, – раздалось сзади.
Искатель приключений нервно обернулся, мысленно готовясь встретиться с пустоокими монахами, но вместо них увидел ещё одну пленницу в каменной клетке. Девушку. И тоже с необычными глазами. Только, в отличие от монахов, они были похожи не на провал затягивающей душу пустоты, но наоборот: светились каким-то внутренним светом.
Час от часу не легче!
Девушка меж тем грустно улыбнулась и молвила:
-На братии лежит проклятие за то, что они зашли слишком далеко в своей вере, и не вам его снимать. Вы должны спасти себя!
-Да, – пробормотал один из пленников, высокий темноволосый детина, – не люблю сражаться с привидениями, по мне так лучше живой воин.
-Может, впервые в жизни соглашаюсь с тобой, Sith HaXb0x, – пробормотал Зубодробилка.
Девушка со сверкающими глазами улыбнулась и обратилась к Михаилу.
-Но только ты способен сделать это.
-Я?!
Печальный вздох прозвучал в ответ.
-Остальные уже пленники, и они зависли между реальностью и сном. И чем больше вы здесь находитесь, тем выше вероятность остаться навсегда в этих застенках.
Да уж, малопривлекательная перспектива.
-И что нам делать? Э…
-Даша. Так меня зовут, но это неважно. Здесь лишь мой дух, желающий вам помочь. Ты, – и тонкий палец указал на Михаила, – должен победить свой страх.
-Как?
-Монахи эти служили Свету… но во рвении своём отошли от него… Тьма не примет их, но она может помочь вам.
Мысли, сметая одна другую, носились в голове Михи.
-А ты… что помогло тебе спастись? Тьма?
Девушка задумалась.
-Нет… не знаю… но ваш путь и наш путь – не одно и то же. Лучше поспешить. Я…
Тут раздался шум, и внутрь ворвалась целая толпа монахов. Михаил похолодел.
Он интуитивно сделал шаг назад и упёрся спиной в холодные каменные прутья клетки, где сидели старые товарищи и вовсе незнакомые люди.
Ответственность… Миха никогда её не боялся и даже стремился – ибо ответственность означает силу – в какой-то степени. И, может это странно, но присутствие живых людей за спиной придало уверенности.
Сильный толчок сотряс призрачное аббатство изнутри, и, подобно вовремя отвешенной пощёчине, вернул ясность мысли, изгнав из души панику и растерянность.
-Миха… – сдавленный шёпот Зубодробилки…
Он нужен, в нём нуждаются!
Престарелый настоятель выступил вперёд, уставив на молодого воина ивовый жезл. Те же пустые глаза… только горят они где-то в глубине ослепительным пламенем, которое скорее чувствуется, ибо угасает, не освещая ничего вокруг, даже сами очи аббата.
-Еретики! Вы все – еретики. И всех сомневающихся и неверных постигнет кара!
Словно в ответ аббатство сотряс мощный подземный толчок. Казалось, строение агонизирует, дёргаясь в предсмертных судорогах. Хочется верить, что времени хватит…
Времени Хаоса. Наверняка где-то могущественный Бог перевернул гигантские песочные часы и теперь ждёт, пока последняя песчинка не скатится в нижнюю половину – и тогда уже ничто не сможет воспрепятствовать приговору. Но каким он окажется? Что принесёт? Гибель?… или величие?
Михаил выступил вперёд.
-Отче! – голос прозвучал неправдоподобным писком – словно испуганной мыши. Человек нахмурился, кашлянул и вновь заговорил. Постепенно речь звучала всё громче и твёрже, страх пропал, уступая вере и воле. -Отче! Взываю к разуму вашему и вере! Вы служили Свету, и разум ваш просветлён. В ваших руках правда и устами вашими глаголет истина… (Челюсть Зубодробилки по мере произнесения монолога потихоньку отвисала, а Кровавый Бог, здоровенный парень в безрукавке поверх кольчуги шепнул Septimus-у: “Интересно, где это он так складно говорить выучился-то?”)
Аббат хмурил густые седые брови и смотрел нечеловеческими очами на говорившего.
-Виновен… – и скрученное в спираль навершие посоха, покрытое зелёными листочками (неужели живыми? Нет, скорее просто вырезанными и инкустрированными – подобно драгоценным камням) уставилось на Миху. -Святой отец, даже приговорённым даётся право на последнее слово…
-Говори, – и посох опустился.
И Миха вновь заговорил. Речь его лилась потоком, и слова, на первый взгляд даже противоречивые, разносились по призрачному подземелью погибшего аббатства, заставляя задуматься, взымая не к разуму, но к душе, к тому непостижимо-сущему, что составляет малую, но в то же время необъятную толику каждого человека.
Все молчали, говорил лишь он. Монахи зырили провалами глаз, но… но в аббате начали происходить какие-то изменения. Неуловимые на первый взгляд, но в то же время явные, если приглядеться внимательнее. На какой-то миг глаза его даже стали почти человеческими, и улыбка тронула бледные губы – но лишь на миг.
-… и мы невиновны, святой отец, вглянитесь в себя и узрите ответ на вопрос, терзающий вас! – Михаил умолк, и воцарилось гробовое молчание.
Ивовый посох несколько раз подымался, чтобы указать на замолчавшего оратора, признавая виновным – но всякий раз опускался. Наконец наставник обители разомкнул суровые уста.
-Кто ты?
Хороший вопрос.
-Я… я тот, кто ищет… – может, звучит не очень хорошо. Но ничего иного просто не проиходило в голову.
Старик наклонил голову.
-Блаженны ищущие… – навершие посоха окончательно указало в пол. Глаза аббата на миг прояснились, и:
-Невиновен. Вы все невиновны. Мне кажется, вы нашли себя. – Старик улыбнулся и посмотрел наверх. Монахи неодобрительно зашумели. Наставник обернулся.
-Дети мои, вы так и не смогли найти себя. Силы Света да пребудут с вами…
Словно одеяние из бледного света окутало фигуру настоятеля – и тут мощный до невозможности толчок сотряс всё аббатство. Последнее, что видел Mиха перед тем как отколовшийся от потолка камень упал ему на голову, было замешательство монахов, пытающихся выбежать из прохода, заполнявшегося камнями…

Голова просто раскалывалась. Михаил, стиснув зубы, открыл глаза. Занимался рассвет, и птицы весело щебетали. Что произошло? Ночные воспоминания нахлынули резко и безжалостно. Михаил вскочил – и в голове словно бы устроили перезвон гудящиe колоколa.
-Хы! Очухался! – старый друг, Зубодробилка, сидел неподалёку.
-Ты?!
-Ну вроде как я. Благодаря тебе.
-Что произошло?
Кровавый Бог скривился.
-Ничего хорошего. Этот старик словно растворился, а братия – или их призраки – осталась под камнями. Потом всё подёрнулось туманной дымкой, а очухались мы тут.
Кровавый Бог кивнул.
-Да. И знаешь, друг, меня не покидает ощущение, что мы спасением обязаны тебе.
Миха ощутил покалывание на груди. Отогнув ворот, он обнаружил на шее небольшой амулет в виде песочных часов, висящих на мифриловой цепочке. Боль в голове нехотя начала утихать, и ответ пришёл как бы сам собой, припомнились строки из прочитанной некогда книги, написанной магом ещё в далёком прошлом.
-Знаете, каждый проходит испытание в своей жизни. И либо находит себя, либо погибает. Второй шанс даётся очень немногим.
-То бишь мы выжили и теперь обрели себя? – встрял Septimus.
Зубодробилка опустил тяжёлую руку ему на плечо.
-Заглохни. Дай договорить человеку.
Миха усмехнулся.
-Да, друзья! И я очень рад вас видеть всех вместе, пусть даже в таком месте. Но – мы выжили, и мы прошли испытание Времени Хаоса.
-А коли так, – прищурился Sith HaXb0x, – может, нам и дальше держаться вместе?
Миха встал и, игнорируя разбушевавшуюся боль, показал свой амулет.
-Глядите! Это я нашёл после ночного происшествия. Хаос благоволит нам!
-Да! – захохотал Кровавый Бог. – За Хаос! А теперь куда? К тому поселению?
Миха вспомнил вчерашнего старика… чем-то он напоминал аббата…
-Нет. Это не наш путь.
-Как скажешь, – согласился Кровавый Бог, – теперь ты – старший. Хаос да пребудет с нами!
Михаил усмехнулся и незаметно сжал амулет.
“Спасибо тебе, время Хаоса, – прошептал он, – я твой вечный должник. И никогда тебя не забуду. Отныне мы будем носить твоё имя и сражаться в твою честь.”

Автор: Ганарт Тёмный.

Артефакты Клана